| Сегодня — среда, 19 сентября 2018 г. |
|
| >Be................me >be romanian >Go to western europe for the first... 572658027166660 05:35:33 |
 | Be................me be romanian Go to western europe for the first time people will treat me like shit cause I am romanian prepare myself for being called a gypsy no one calls me a gypsy no one realizez I am a foreigner until I speak Thinking everyone thinks I am an inferior gypsy they just dont say it become even more paranoid meet some people dutch guy says being romanian is cool ISTHISGUYARETARD?.JPG i feel uneasy not being treated as an inferior human being no one is screaming transylvania belongs to hungary in my face i feel paranoid about not being called a gypsy i decide to play along they are really not larping about considering romanians humans mfw my reality is shattering |
| | |
|
| Мессье 31: Галактика Андромеды Бaгиpа в сообществе 05:03:26 |
 | Обозначения: M31, NGC 224 Тип: Спиральная галактика Созвездие: Андромеда 
Мессье 31 (Галактика Андромеда, NGC 224) – спиральная галактика, удаленная на 2.54 световых лет. Занимает место в одноименном созвездии. Это наиболее близкая галактика к нашей, чья кажущаяся величина достигает 3.44.
Андромеда была греческой принцессой. Согласно мифу, родители приковали ее к скале, чтобы отдать морскому чудовищу и спасти королевство. Но Персей спас девушку. Галактика быстро находится, потому что это яркий объект, соседствующий с двумя узнаваемыми астеризмами: Большой квадрат Пегаса и Кассиопея. По яркости его обходит только Мессье 45 и Мессье 7.
Это один из наиболее удаленных объектов глубокого неба, который можно найти без использования техники. Благоприятный период для обзора – октябрь-декабрь. Если используете бинокль 10 х 50, то заметите ядро внутри овального облака. Более крупные инструменты помогут увидеть всю галактику. Можно будет рассмотреть и ее ярчайших спутников: Мессье 32 и Мессье 110.
Перед вами галактика спирального типа Андромеда, удаленная на 2.5 миллионов световых лет. Здесь также отмечены М32, М110 и звезда Ню Андромеды. Для снимка применили альфа-водородный фильтр
Это крупнейший и наиболее массивный член Местной группы, в которой числятся наша галактика, Мессье 33 и еще 40 других. Андромеда больше Млечного Пути вдвое и вмещает триллион звезд. Примерно через 3.75 миллиардов лет они столкнутся и сформируют новую галактику эллиптического типа или дисковую.
Андромеду окружает примерно 14 спутниковых галактик. Полагают, что ранее она столкнулась с М32, из-за чего вторая потеряла звездный диск и активировала формирование звезд в центре. Не так давно эта активность прекратилась.
Многие века полагали, что Андромеда – туманность и выступает частью нашей галактики. Сомнения появились в 1917 году, когда Хебер Кертис заметил галактику в галактике на снимке и отследил 11 новых звезд. Он понял, что они на 10 величин слабее, чем объекты в остальных районах, и сказал, что они отдалены на 500000 световых лет.
Кертис быстро поддержал новую теорию, утверждавшую, что спиральные туманности – отдельные и полноценные галактики. Ее наименовали гипотезой «островных вселенных» (термин придумал Иммануил Кант). В 1920 году Кертис принял участие в «Великих дебатах», где обсудил природу спиральных туманностей и вселенский размер с Харлоу Шепли. Шепли верил, что Вселенная представлена исключительно нашей галактикой, а Кертис доказывал галактическую множественность.
До 1923 года никто не знал истинной природы галактики. Благодаря Эдвину Хабблу удалось вычислить дистанцию между нами и соседом. Для этого использовал переменные цефеиды, расположенные за пределами нашей галактики. Первые оценки отправили Андромеду на 750000 световых лет.
Звезды впервые разрешил Уолтер Бааде в 1943 году. Также выделил два типа населения: I и II. Он догадался, что каждый тип обладает своим видом цефеид, что удвоило возраст М31.
Столкновение галактики Андромеды и Млечного Пути
М31 движется в нашу сторону с ускорением в 110 км/с. Столкновение должно произойти через 4 миллиарда лет. Полагают, что до окончательного слияния, наша система перейдет на новое место в Андромеде.
Факты о галактике Андромеда
Андромеда появилась после столкновения двух небольших галактик 5-9 миллиардов лет назад. В 2012 году появилось новое исследование, доказывающее, что событие произошло 10 миллиардов лет назад, и участвовали в нем протогалактики. Из-за этого большая часть богата на металлы и сформировался расширенный диск.
Все это привело к активации рождения новых звезд, из-за чего М31 должна была ярко светиться в течение 100 миллионов лет. Даже сейчас заметно, что она больше всего излучает в инфракрасной области, а средняя светимость занимает 100 миллиардов солнечных дней.
2-4 миллиарда назад М33 и М31 врезались, вызвав новую волну формирования звезд в галактическом диске Андромеды и деформировав внешний диск М33. Можно заметить, что газовый диск в М31 вращается в обратном направлении по отношению к центральной области, наполненной молодыми звездами.
Наиболее ранние упоминания всплывают от Абдуррахмана ас-Суфи, который писал об Андромеде в 964 году. Он называл ее «Маленькое облако».
Если говорить об отчетах, то впервые записи появились 15 декабря 1612 года от Симона Мариуса: «Кажется, я обнаружил неподвижную звезду, расположенную возле северной в поясе Андромеды. Если не использовать технику, то выглядит как туманность. Но с телескопом звезд не заметно. В центре виднеется бледное свечение на градуса. Я не могу сказать точно, новая она или нет».
Шарль Мессье считал, что заслуга открытия М31 должна достаться Мариусу и даже не догадывался о древних наблюдениях персидского астронома. Он писал: «С 3-4 августа 1764 года были прекрасные условия и мне удалось изучить чудесную туманность, найденную Мариусом. Я использовал различные инструменты для изучения, но звезды рассмотреть сложно. Заметны две яркие точки, разделенные 40 угловыми минутами. Я наблюдал за ней 15 лет и не отметил никаких изменений».
6 августа 1780 года ее впервые увидел Уильям Гершель. Он посчитал, что она находится намного ближе: «Несомненно, что туманность в поясе Андромеды расположена ближе всех. В ширину тянется на 16’. Наиболее яркая часть демонстрирует красное свечение. Это доказывает, что она всего в 2000 раз дальше Сириуса. Рядом располагается М110, найденная моей сестрой Каролиной 27 августа 1783 года».
В сентябре 1833 года Уильям Генри Смит писал: «Туманность расположена под поясом Андромеды и окружена множеством телескопических звезд. При хороших погодных условиях наблюдется невооруженным глазом на воображаемой линии от Аламака до Мирака. Считается старейшей туманность, о которой писали еще в 905 году. Мариус вновь открыл ее и исследовал в 1612 году. Его поразила сингулярность явления. Ему казалось, что видит пламя свечи, а Мессье увидел два конуса или пирамиды, отметив, что центр ярче краев.
Спутник (Мессье 32) нашли в ноябре 1749 года. Это сделал Гийом Лежантиль, добавив, что наблюдаемый свет намного слабее. Мессье смотрел на нее в 1764 году и отметил, что изменений не выявлено. Она практически круглая».
Уильям Хаггис в 1834 году заметил, что спектр М31 отличается от спектра газовой туманности. Это стало первым доказательством его звездной природы. Первая и единственная сверхновая была замечена в 1885 году – SN 1885A. Тогда полагали, что М31 находится ближе, поэтому обозначили событие, как Нова 1885. Такие объекты уступают по яркости сверхновым и отображают ядерные взрывы на поверхности белого карлика в двойной системе.
Первые снимки галактики сделал Айзек Робертс в 1887 году, продемонстрировав спиральную структуру. Но объект продолжали называть туманностью.
Галактика примечательна тем, что приютила у себя ярчайшее шаровое скопление в Местной группе – G1, вмещающее несколько миллионов звезд. Его видимая величина достигает 13.72, благодаря чему опережает по уровню яркости Омега Центавра. Ее можно отыскать в 10-дюймовый телескоп. Из-за массы и звездного населения, некоторые путают с ядром карликовой галактики.
Если брать в общем, то в М31 расположено 450 шаровых скоплений. По кажущейся яркости всех опережает G76 (на юго-западе). В 2006 году нашли еще одно массивное скопление шарового типа – 037-B327. По свойствам напоминает G1.
Есть звездное облако NGC 206, записанное в каталоге Уильяма Гершеля как H V.36 (17 октября 1786 год). В галактике заметно двойное ядро, найденное в 1991 году телескопом Хаббл. Второе могло относиться к другой галактике или же это иллюзия, созданная пылевой дымкой.
В 2012 году на территории М31 нашли первый внегалактический микроквазар. Сигналы поступали от черной дыры с массой, превышающей солнечную в 10 раз. Очень часто галактику Андромеды используют в различных фантастических произведениях.
Расположение галактики
С поиском не возникает никаких затруднений, потому что находится между двумя примечательными астеризмами: W в Кассиопее и Большая площадь Пегаса. В созвездии Андромеда есть звезды, объединившиеся в цепочку. Первой идет Альферац, затем Дельта Андромеды, Мирах и Гамма Андромеды. М31 расположено в 8 градусах северо-западнее Мираха. Ее можно найти без использования инструментов.
Планеты
Впервые планетарный кандидат объявился в 2009 году. Его нашли методом гравитационного микролинзирования (можно отыскать мелкие объекты на фоне крупных). Ее заметили еще в 2004 году и по массе превосходила Юпитер в 6-7 раз. Но в 2009 году оказалось, что это скорее звезда и меньший спутник.
Размер и тип галактики Андромеды
Галактика Андромеды относится к классу SA (s) b. Эти показатели основываются на сведениях 2MASS, исследующего небо с 1997-2001 гг. в трех инфракрасных диапазонах волн. Ученые увидели, что внутри есть бар, а объект представляет собою галактику спирального типа. В 2005 году нашли крупный расширенный звездный диск, простирающийся в диаметре на 220000 световых лет.
Галактика расположена по отношению к нам под наклоном в 77 градусов. Гравитационный контакт деформировал ее плоский диск в форму S. Спиральные рукава первым исследовал Уолтер Бааде. Он обнаружил, что два рукава расположены намного шире, чем в нашей галактике.
Подробные исследования выявили типичную галактику спирального типа, с рукавами, повернутыми по часовой стрелке. Они разделены 13000 световыми годами, а узор искажается из-за гравитационного взаимодействия с М32 и М110.
Снимки 1998 года, сделанные в инфракрасном свете, показали, что она может быть кольцевой галактикой. Внутренние газ и пыль формируют несколько колец, одно из которых наиболее сильно выделяется. Расположено в 32000 световых лет от ядра и проявляется на изображениях в видимом свете. Рукава выходят из бара и обладают сегментированной структурой.
М32 прошел через диск Млечного Пути и передал большую часть своей массы. Заметно, что звезды в гало не богаты на металл. Скорее всего, оба объекта пережили похожие эволюционные стадии: за 12 миллиардов лет каждая из них успела поглотить 100-200 небольших галактик.
В ядре проживает компактное звездное скопление. Само ядро состоит из двух концентраций (Р1 и Р2), отдаленных на 4.9 световых лет. Р2 уступает по яркости и падает в центр, а вот Р1 ярче и смещено. В Р2 также вмещается черная дыра, превосходящая солнечную массу в 140 миллионов раз.
Синие звезды пребывают на орбите всего 200 миллионов лет и могли появиться недалеко от черной дыры в момент всплеска формирования звезд. Небольшое скопление окружено огромным двойным ядром, представляющим собою эллиптическое кольцо из эволюционирующих красных звезд. Чем дальше они на орбите, тем медленнее вращаются.
Всего в Андромеде насчитывают 35 черных дыр звездной массы, 7 из которых расположены в черте 1000 световых лет от центра. Они созданы после коллапса массивных звезд, а их масса в 5-10 раз превышает солнечную. |
| | |
| Вчера — вторник, 18 сентября 2018 г. |
|
| Мессье 20: Тройная туманность Бaгиpа в сообществе 16:22:57 |
| Обозначения: M20, NGC 6514 Тип: Трёхдольная диффузная туманность Созвездие: Стрелец 
Мессье 20 (Тройная туманность, NGC 6514) – туманность со звездообразованием, занимающая место в созвездии Стрелец. Ее называют тройной, потому что в одном месте собрались разные объекты. Речь идет об эмиссионной, темной, отражательной туманностях и открытом звездном скоплении.
Барнард 85 (темная туманность) представлен пылевыми облаками, которые поглощают свет и перекрывают яркие объекты позади себя. Именно их присутствие создает наблюдаемы разрывы, из-за чего кажется, что М20 состоит из фрагментов. Остальные туманности подпитывают светом и добавляют цвета в фотографии.
Эмиссионная питается звездным ультрафиолетом и отображается в красном свете. Представляет собою облака раскаленного водорода в газообразном состоянии, на территории которых появляются новые звезды.
Отражательные туманности (изображаются в синем цвете) представлены облаками межзвездной пыли. В них также заметны регионы с рождением звезд, но они не создают своего света, а просто отбивают сияние окружающих звезд.
На М20 охотится много астрономов-любителей, потому что она выглядит яркой даже в непрофессиональную технику. Удалена на 5200 световых лет, а кажущаяся величина достигает 6.3. Возраст – 300000 лет, а диаметр – 40 световых.
Чтобы ее найти, сместитесь на 2 градуса к северо-западу от Мессье 8. Рядом заметите скопление Мессье 21. Используйте звезду Лямбда Стрельца (на вершине астеризма Чайник).
В центре находится открытое скопление C 1759-230, вокруг которого сосредоточена красная эмиссионная туманность, которая также окружена голубой отражающей. Сильнее всего последняя проявляет себя на севере М20.
В 1997 году телескоп Хаббл сумел сделать первый снимок М20. Ученые рассмотрели плотное газовое и пылевое облако, подтверждающее процесс активного формирования звезд. Все эти «эмбрионы» отдалялись на 8 световых лет от звезды в центре. Струя из центральной выступала на 0.75 световых лет. Возле нее нашли шар светящегося газа, напоминающий яйцо. Это узлы водорода в газообразном состоянии.
Фотографии телескопа Спитцер в январе 2005 года помогли отыскать 30 эмбриональных звезд и 120 появившихся. Все они не отмечались в видимом наблюдении и открылись лишь в инфракрасном. Некоторым из них всего пара сотен тысяч лет, что делает скопление М20 одним из самых юных. Есть и те, что могли уже завершить свое существование во взрывах сверхновых. Это бы объяснило формирование пылевых дорожек.
Ярчайшая звезда – HD 196692. Это тройная звездная система, расположенная в западной части скопления. Кажущиеся величины: 7.6, 10.7 и 8.7. Наиболее яркая из них относится к спектральному типу О5-О7. Могут присутствовать и более слабые спутники.
На северной стороне находится белый сверхгигант (A5 Ia) – HD 164514, чья визуальная величина составляет 7.42. Интересно, что исследования 2015 года в VISTA помогли найти две новые категории переменных цефеид. Первый тип обнаружили в нашей галактике. У них заметны изменения в размере и температурных показателях, из-за чего яркость колеблется с периодичностью в 11 дней. Кажется, что расположены рядом с М20, но они удалены на 37000 световых лет.
Если вы проживаете в северном полушарии, то наблюдать за скоплением будет проблематично. Благоприятный период – лето. Особенности можно разглядеть только при помощи крупных телескопов.
5 июня 1764 года туманность заметил Шарль Мессье и описал ее как «звездное скопление, расположенное выше эклиптики, между Стрельцом и Змееносцем».
12 июля 1784 года к наблюдениям подключился Уильям Гершель: «Три туманности слабо соединены, но формируют подобие треугольника». Он разделил его и поэтому присвоил в каталоге 4 обозначения: H IV.41, H V.10, H V.11 и H V.12.
Джон Гершель осматривал М20 1 июля 1820 года и впервые признал его тройным: «Очень большое. Три туманности соединены, а в центре заметна двойная звезда». Эдвард Барнард добавил темную туманность под наименованием В85 (опубликовано в каталоге 1919 года). |
| | |
| Позавчера — понедельник, 17 сентября 2018 г. |
|
| Здраствуйте,адекваты и щя ко мне пристанут мол :ЛАЙТ не Дошкольник он... WinterWhiteTiger 18:07:55 |
 | Здраствуйте,адекваты и щя ко мне пристанут мол :ЛАЙТ не Дошкольник он крутой а ты дура! .Ну тогда объясните хули он теирадку поднял? я такой умный прям пизда! .(разве Батя не учил что каку с двора не подымают! 1 вопервых чем он вас привлекает? (лично я не понимаю да персонаж забавный и скажем немного не стабильный). 2 люди вы что с отклонинем (это я про смех Лайта) просто есть люди которым нрав его смех я ничего не имею против но вы его смех слышали ?*Ржет*.Да я послушала Смех Лайта смех у него говно, но зато Голос норм!все дубляжы просто ужастны так и хочется сказать ЛАЙТ ЗАЕБИ СВОЙ РОТ!.4 Мне не нравится его понт СМОТРИ У МЕНЯ ЕСТЬ ТЕТРАДКА А У ТЕБЯ НИХУЯ АХАХАХА Я ТАКОЙ ПИЗДАТЫЙ!.(для не понимающих я к Лайту нейтральна)и вобще я думала что будет хоть одна Анти-група по этому персу.(но не нашла) некоторые почему то предпачитают шиппересть Эла/Лайта *бомбит* СКОЛЬКО ВАМ ПОВТОРЯТЬ ЧТО ТО ОТСЫЛКА К БИБЛИИ.(некоторые говорят что ТС для геев .один момент и гей это тупо?(помойму Ему Миса подойдет Не а чё оба тупые) |
| | |
| среда, 12 сентября 2018 г. |
|
| традиция трайк 20:08:42 |
 | для перваков устраиваем игрища уже вот второй год
в том году были стикеры такие
обычные
но всем дико зашли
в этом году мы превзошли сами себя
у каждого направления свой персонаж
как вот так совпало что такой талантливый человек крутится вокруг меня
и всегда во всем помогает
хммм
прям хммммммммммм даже |
| | |
|
| Триумфальная арка Энтрери . ADF 11:28:57 |
 | Дочитано 19.03.2016
Эрих Мария Ремарк
Подробнее… Опять кому-то некуда идти, подумал он. Это следовало предвидеть. Всегда одно и то же. Ночью не знают, куда деваться, а утром исчезают прежде, чем успеешь проснуться. По утрам они почему-то знают, куда идти. Вечное дешевое отчаяние – отчаяние ночной темноты. Приходит с темнотой и исчезает вместе с нею.
– Выпейте еще. Толку, конечно, будет мало, зато согревает. И что бы с вами ни случилось – ничего не принимайте близко к сердцу. Немногое на свете долго бывает важным.
Даже в самые тяжелые времена надо хоть немного думать о комфорте. Старое солдатское правило.
На белом столе лежало то, что еще несколько часов назад было надеждой, дыханием, болью и трепещущей жизнью. Теперь это был всего лишь труп, и человек-автомат, именуемый сестрой Эжени и гордившийся тем, что никогда не совершал ошибок, накрыл его простыней и укатил прочь. Такие всех переживут, подумал Равик. Солнце не любит эти деревянные души, оно забывает о них. Потому-то они и живут бесконечно долго.
Разве ему понять эту бездыханность, это напряжение, когда нож вот-вот сделает первый разрез, когда вслед за легким нажимом тянется узкая красная полоска крови, когда тело в иглах и зажимах раскрывается, подобно занавесу, и обнажается то, что никогда не видело света, когда, подобно охотнику в джунглях, ты идешь по следу и вдруг – в разрушенных тканях, опухолях, узлах и разрывах лицом к лицу сталкиваешься с могучим хищником – смертью – и вступаешь в борьбу, вооруженный лишь иглой, тонким лезвием и бесконечно уверенной рукой… Разве ему понять, что ты испытываешь, когда собранность достигла предельного, слепящего напряжения и вдруг в кровь больного врывается что-то загадочное, черное, какая-то величественная издевка – и нож словно тупеет, игла становится ломкой, а рука непослушной; когда невидимое, таинственное, пульсирующее – жизнь – неожиданно отхлынет от бессильных рук и распадается, увлекаемое призрачным, темным вихрем, который ни догнать, ни прогнать… когда лицо, которое только что еще жило, было каким-то «я», имело имя, превращается в безымянную, застывшую маску… какое яростное, какое бессмысленное и мятежное бессилие охватывает тебя… разве ему все это понять… да и что тут объяснишь?
Что может дать один человек другому, кроме капли тепла? И что может быть больше этого?
– Вы провансалец? – спросил он спокойно. Хозяин осекся.
– Нет. А что? – ошарашенно спросил он.
– Так, ничего. Мне просто хотелось вас прервать. Лучше всего это удается с помощью бессмысленного вопроса. Иначе вы проговорили бы еще целый час.
– Мсье! Кто вы такой? Что вам нужно?
– Наконец-то мы дождались от вас разумных слов.
Хозяин окончательно пришел в себя.
Он вытащил из кармана бумажку с именем, разорвал и выбросил. Забыть… Какое слово! В нем и ужас, и утешение, и обман! Кто бы мог жить, не забывая? Но кто способен забыть все, о чем не хочется помнить? Шлак воспоминаний, разрывающий сердце. Свободен лишь тот, кто утратил все, ради чего стоит жить.
 – Но когда у человека уже нет ничего святого – все вновь и гораздо более человечным образом становится для него святым. Он начинает чтить даже ту искорку жизни, какая теплится даже в червяке, заставляя его время от времени выползать на свет. Не примите это за намек.
– Меня вам не обидеть. В вас нет ни капли веры, – Эжени энергично оправила халат на груди. – У меня же вера, слава Богу, есть!
Равик взял свое пальто.
– Вера легко ведет к фанатизму. Вот почему во имя религии пролито столько крови, – он усмехнулся, не скрывая издевки. – Терпимость – дочь сомнения, Эжени. Ведь при всей вашей религиозности вы куда более враждебно относитесь ко мне, чем я, отпетый безбожник, к вам. Разве нет?
Равик еще ни разу не был у Вебера. Тот от души позвал его к себе, а получилась обида. От оскорбления можно защититься, от сострадания нельзя.
– Что с ней делать?
– Поставь куда-нибудь. Любую вещь можно куда-нибудь поставить. Места на земле хватает для всего. Только не для людей.
– Нигде ничто не ждет человека, – сказал Равик. – Всегда надо самому приносить с собой все.
– Я… я должна была относиться к нему иначе… я была…
– Забудьте об этом. Раскаяние – самая бесполезная вещь на свете. Вернуть ничего нельзя. Ничего нельзя исправить. Иначе все мы были бы святыми. Жизнь не имела в виду сделать нас совершенными. Тому, кто совершенен, место в музее.
- Эжени, почему набожные люди так нетерпимы? Самый легкий характер у циников, самый невыносимый – у идеалистов. Не наталкивает ли это вас на размышления?
– Человек велик в своих замыслах, но немощен в их осуществлении. В этом и его беда, и его обаяние.
Помогай, пока можешь… Делай все, что в твоих силах… Но когда уже ничего не можешь сделать – забудь! Повернись спиной! Крепись! Жалость позволительна лишь в спокойные времена. Но не тогда, когда дело идет о жизни и смерти. Мертвых похорони, а сам вгрызайся в жизнь! Тебе еще жить и жить. Скорбь скорбью, а факты фактами. Посмотри правде в лицо, признай ее. Этим ты нисколько не оскорбишь память погибших. Только так можно выжить.
Когда жизнь так беспокойна, лучше не привыкать к слишком многим вещам. Ведь их всякий раз приходилось бы бросать или брать с собой. А ты каждую минуту должен быть готов отправиться в путь. Потому и живешь один. Если ты в пути, ничто не должно удерживать тебя, ничто не должно волновать. Разве что мимолетная связь, но ничего больше.
Давно, давно он уже не ждал никого так, как сегодня. Что-то незаметно прокралось в него. Неужто оно опять зашевелилось? Опять задвигалось? Когда же все началось? Или прошлое снова зовет из синих глубин, легким дуновением доносится с лугов, заросших мятой, встает рядами тополей на горизонте, веет запахом апрельских лесов? Он не хотел этого. Не хотел этим обладать. Не хотел быть одержимым. Он был в пути.
Равик поднялся и стал одеваться. Не терять независимости. Все начиналось с потери независимости уже в мелочах. Не обращаешь на них внимания – и вдруг запутываешься в сетях привычки. У нее много названий. Любовь – одно из них. Ни к чему не следует привыкать. Даже к телу женщины.
Равик улыбнулся.
– Если хочешь что-либо сделать, никогда не спрашивай о последствиях. Иначе так ничего и не сделаешь.
- Мы слишком много времени торчим в комнатах. Слишком много думаем в четырех стенах. Слишком много живем и отчаиваемся взаперти. А на лоне природы разве можно впасть в отчаяние?
– Еще как!
– Опять-таки потому, что мы очень привыкли к комнатам. А сольешься с природой – никогда не станешь отчаиваться. Да и само отчаяние среди лесов и полей выглядит куда приличнее, нежели в отдельной квартире с ванной и кухней. И даже как-то уютнее. Не возражай! Стремление противоречить свидетельствует об ограниченности духа, свойственной Западу. Скажи сам – разве я не прав? Сегодня у меня свободный вечер, и я хочу насладиться жизнью. Замечу кстати, мы и пьем слишком много в комнатах.
 – Посмотри, что с нами стало? Насколько мне известно, только у древних греков были боги вина и веселья – Вакх и Дионис. А у нас вместо них – Фрейд, комплекс неполноценности и психоанализ, боязнь громких слов в любви и склонность к громким словам в политике. Скучная мы порода, не правда ли? – Морозов хитро подмигнул.
– Старый, черствый циник, обуреваемый мечтами, – сказал Равик.
Морозов ухмыльнулся.
– Жалкий романтик, лишенный иллюзий и временно именуемый в этой короткой жизни Равик.
– Жила-была волна и любила утес, где-то в море, скажем, в бухте Капри. Она обдавала его пеной и брызгами, день и ночь целовала его, обвивала своими белыми руками. Она вздыхала, и плакала, и молила: «Приди ко мне, утес!» Она любила его, обдавала пеной и медленно подтачивала. И вот в один прекрасный день, совсем уже подточенный, утес качнулся и рухнул в ее объятия.
Равик сделал глоток.
– Ну и что же? – спросила Жоан.
– И вдруг утеса не стало. Не с кем играть, некого любить, не о ком скорбеть. Утес затонул в волне. Теперь это был лишь каменный обломок на дне морском. Волна же была разочарована, ей казалось, что ее обманули, и вскоре она нашла себе новый утес.
– Жоан, любовь – не зеркальный пруд, в который можно вечно глядеться. У нее есть приливы и отливы. И обломки кораблей, потерпевших крушение, и затонувшие города, и осьминоги, и бури, и ящики с золотом, и жемчужины… Но жемчужины – те лежат совсем глубоко.
– Об этом я ничего не знаю. Любовь – это когда люди принадлежат друг другу. Навсегда.
Навсегда, подумал он. Старая детская сказка. Ведь даже минуту и ту не удержишь!
– Странно, – сказала она. – Мне бы радоваться… А я не радуюсь…
– Так бывает всегда при расставании, Кэт. Даже когда расстаешься с отчаянием.
Она стояла перед ним, полная трепетной жизни, решившаяся на что-то и чуть печальная.
– Самое правильное при расставании – уйти, – сказал Равик. – Пойдемте, я провожу вас.
– Тогда плохи наши дела, – проговорил он.
– Почему?
– Через несколько недель ты узнаешь меня еще лучше и я стану для тебя еще менее неожиданным.
– Так же, как и я для тебя.
– С тобой совсем другое дело.
– Почему?
– На твоей стороне пятьдесят тысяч лет биологического развития человека. Женщина от любви умнеет, а мужчина теряет голову.
Но разве она не права? Разве красота может быть неправой? Разве вся правда мира не на ее стороне?
Острова ни от чего не спасают. Тревогу сердца ничем не унять. Скорее всего теряешь то, что держишь в руках, когда оставляешь сам – потери уже не ощущаешь.
Клочок бумаги! Все сводится к одному: есть ли у тебя этот клочок бумаги. Покажи его – и эта тварь тут же рассыплется в извинениях и с почетом проводит тебя, будь ты хоть трижды убийцей и бандитом, вырезавшим целую семью и ограбившим банк. В наши дни даже самого Христа, окажись он без паспорта, упрятали бы в тюрьму. Впрочем, он все равно не дожил бы до своих тридцати трех лет – его убили бы намного раньше.
– Зачем весь этот разговор? Я немного устал, мне надо снова привыкать ко всему. Это действительно так. Странно, как много думает человек, когда он в пути. И как мало, когда возвращается.
Она выпрямилась и откинула назад волосы.
– Ты не смеешь оставлять меня одну. Ты отвечаешь за меня.
– Разве ты одна?
– Ты отвечаешь за меня, – повторила она и улыбнулась.
Какую-то долю секунды ему казалось, что он ненавидит ее, ненавидит за эту улыбку, за ее тон.
– Не болтай глупостей, Жоан.
– Нет, ты отвечаешь за меня. С нашей первой встречи. Без тебя…
– Хорошо. Видимо, я отвечаю и за оккупацию Чехословакии… А теперь хватит. Уже рассвело, тебе скоро идти.
– Что ты сказал? – Она широко раскрыла глаза. – Ты не хочешь, чтобы я осталась?
– Не хочу.
– Ах вот как… – произнесла она тихим, неожиданно злым голосом. – Так вот оно что! Ты больше не любишь меня!
– Бог мой, – сказал Равик. – Этого еще не хватало. С какими идиотами ты провела последние месяцы?
 – И зачем только живет человек?
– Чтобы размышлять над смыслом жизни. Есть еще вопросы?
– Есть. Почему, вдоволь поразмыслив и в конце концов набравшись ума, он тут же умирает?
– Немало людей умирают, так и не набравшись ума.
– Не увиливай от ответа. И не вздумай пересказывать мне старую сказку о переселении души.
– Я отвечу, но сперва позволь задать тебе один вопрос. Львы убивают антилоп, пауки – мух, лисы – кур… Но какое из земных существ беспрестанно воюет и убивает себе подобных?
– Детский вопрос. Ну конечно же, человек – этот венец творения, придумавший такие слова как любовь, добро и милосердие.
– Правильно. Какое из живых существ способно на самоубийство и совершает его?
– Опять-таки человек, выдумавший вечность, Бога и воскресение.
– Отлично, – сказал Равик. – Теперь ты видишь, что мы сотканы из противоречий. Так неужели тебе все еще непонятно, почему мы умираем?
Морозов удивленно посмотрел на него.
– Ты, оказывается, софист.
Слова, подумал Равик… Сладостные слова. Нежный, обманчивый бальзам. Помоги мне, люби меня, будь со мною, я вернусь – слова, приторные слова, и только. Как много придумано слов для простого, дикого, жестокого влечения двух человеческих тел друг к другу! И где-то высоко над ним раскинулась огромная радуга фантазии, лжи, чувств и самообмана!.. Вот он стоит в этой ночи расставания, спокойно стоит в темноте, а на него льется дождь сладостных слов, означающих лишь расставание, расставание, расставание… И если обо всем этом говорят, значит, конец уже наступил. У бога любви весь лоб запятнан кровью. Он не признает никаких слов.
В древнегреческом отделе перед Венерой Милосскои шушукались какие-то девицы, нисколько на нее не похожие. Равик остановился. После гранита и зеленоватого сиенита египтян мраморные скульптуры греков казались какими-то декадентскими. Кроткая пышнотелая Венера чем-то напоминала безмятежную, купающуюся домохозяйку. Она была красива и бездумна. Аполлон, победитель Пифона, выглядел гомосексуалистом, которому не мешало бы подзаняться гимнастикой. Греки были выставлены в закрытом помещении, и это их убивало. Другое дело египтяне: их создавали для гробниц и храмов. Греки же нуждались в солнце, воздухе и колоннадах, озаренных золотым светом Афин.
Я медленно бреду мимо этих витрин, полных сверкающей мишуры и драгоценностей. Я засунул руки в карманы и иду, и кто ни посмотрит на меня, тот скажет, что я просто вышел на обычную вечернюю прогулку. Но кровь во мне кипит, в серых и белых извилинах студенистой массы, именуемой мозгом, – ее всего-то с две пригоршни, – бушует незримая битва, и вот вдруг – реальное становится нереальным, а нереальное – реальным. Меня толкают локтями и плечами, я чувствую на себе чужие взгляды, слышу гудки автомобилей, голоса, слышу, как бурлит вокруг меня обыденная, налаженная жизнь, я в центре этого водоворота – и все же более далек от него, чем луна… Я на неведомой планете, где нет ни логики, ни неопровержимых фактов, и какой-то голос во мне без устали выкрикивает одно и то же имя. Я знаю, что дело не в имени, но голос все кричит и кричит, и ответом ему молчание… Так было всегда. В этом молчании заглохло множество криков, и ни на один не последовало ответа. Но крик не смолкает. Это ночной крик любви и смерти, крик исступленности и изнемогающего сознания, крик джунглей и пустыни. Пусть я знаю тысячу ответов, но не знаю единственного, который мне нужен, и не узнаю никогда, ибо он вне меня и мне его не добиться…
Прекрасная женщина, лежащая перед ним, мертва. Она сможет еще жить, но, в сущности, она мертва. Засохшая веточка на древе поколений. Цветущая, но уже утратившая тайну плодоношения. В дремучих папоротниковых лесах обитали огромные человекоподобные обезьяны. Они проделали сложную эволюцию на протяжении тысяч поколений. Египтяне стоили храмы; расцвела Эллада; непрерывно продолжался таинственный ток крови, вздымавшийся все выше и выше, пока не появилась эта женщина; теперь она бесплодна, как пустой колос, и ей уже не продолжить себя, не воплотиться в сына или в дочь. Грубая рука Дюрана оборвала цепь тысячелетней преемственности. Но разве и сам Дюран не есть результат жизни тысячи поколений? Разве не цвела также и для него, для его поганой бороденки Эллада и эпоха Ренессанса?
Кэт сидела в углу и молчала. Равик курил. Он видел огонек сигареты, но не чувствовал дыма, словно в полутьме машины сигарета лишилась своей материальности. Постепенно все стало казаться ему нереальным – эта поездка, этот бесшумно скользящий под дождем автомобиль, улицы, плывущие мимо, женщина в кринолине, притихшая в уголке, отсветы фонарей, пробегающие по ее лицу, руки, уже отмеченные смертью и лежащие на парче так неподвижно, словно им никогда уже не подняться, – призрачная поездка сквозь призрачный Париж, пронизанная каким-то ясным взаимопониманием и невысказанной, беспричинной грустью о предстоящей разлуке.
Кэт попросила шофера остановиться.
Они прошли несколько кварталов вверх, свернули за угол, и вдруг им открылся весь Париж. Огромный, мерцающий огнями, мокрый Париж. С улицами, площадями, ночью, облаками и луной. Париж. Кольцо бульваров, смутно белеющие склоны холмов, башни, крыши, тьма, борющаяся со светом. Париж. Ветер, налетающий с горизонта, искрящаяся равнина, мосты, словно сотканные из света и тени, шквал ливня где-то далеко над Сеной, несчетные огни автомобилей. Париж. Он выстоял в единоборстве с ночью, этот гигантский улей, полный гудящей жизни, вознесшийся над бесчисленными ассенизационными трубами, цветок из света, выросший на удобренной нечистотами почве, больная Кэт, Монна Лиза… Париж…
– Минутку, Кэт, – сказал Равик. – Я сейчас.
Он зашел в кабачок, находившийся неподалеку. В нос ударил теплый запах кровяной и ливерной колбасы. Никто не обратил внимания на его наряд. Он попросил бутылку коньяку и две рюмки. Хозяин откупорил бутылку и снова воткнул пробку в горлышко.
Кэт стояла на том же месте, где он ее оставил. Она стояла в своем кринолине, такая тонкая на фоне зыбкого неба, словно ее забыло здесь какое-то другое столетие и она вовсе не американка шведского происхождения, родившаяся в Бостоне.
– Вот вам, Кэт. Лучшее средство от простуды, дождя и треволнений. Выпьем за город, раскинувшийся там, внизу.
– Выпьем, – она взяла рюмку. – Как хорошо, что мы поднялись сюда, Равик. Это лучше всех празднеств мира.
Она выпила. Свет луны падал на ее плечи, на платье и лицо.
– Коньяк, – сказала она. – И даже хороший.
– Верно. И если вы это чувствуете, значит, все у вас в порядке.
– Дайте мне еще рюмку. А потом спустимся в город, переоденемся и пойдем в «Шехерезаду». Там я отдамся сентиментальности и упьюсь жалостью к самой себе. Я попрощаюсь со всей этой мишурой, а с завтрашнего дня примусь читать философов, составлять завещание и вообще буду вести себя достойно и сообразно своему положению.
Категории: Книги, Цитаты |
| | |
| |
offline
